Водные

Эмиль Джабраилов:

Водные виды спорта считаются одними из самых популярных во всем мире, именно на плавание многие родители отдают своих чад. У некоторых посещение бассейна является не более чем хобби, для других же – это смысл жизни. В числе последних находится и Эмиль Джабраилов, дважды участвовавший на Олимпиаде в программе по прыжкам в воду. Однако через год после завершения Игр в Сиднее перспективный спортсмен, добивавшийся неплохих результатов на международной арене, решил попробовать себя на тренерской стезе. Теперь он обучает детей, но намерен в обозримом будущем вернуться в большой спорт в качестве наставника.

Не считаешь ли себя «белой вороной», ведь ты до последнего времени был единственным атлетом, представлявшим Азербайджан на соревнованиях по прыжкам в воду?
Я так не считаю, тем более что определенные традиции к этому времени уже были заложены. Достаточно вспомнить Надежду Карпухову, завоевавшую золотую медаль на Играх-68 в Мехико, а также призера первенства СССР Видади Асадуллаева. Я же оказался первым прыгуном, участвовавшим на Олимпиаде от нашей республики, после того как она получила независимость. Также являюсь и последним мастером спорта Союза, так что в период своего спортивного становления удалось застать сразу два периода.

И чем они тебе запомнились?
Каждый оказался по-своему хорош. В годы СССР у нас была большая команда, много времени проводили на сборах, интенсивно тренировались. А период после развала Союза оказался довольно болезненным – бассейны не работали, но мы продолжали готовиться. Можно сказать, что в тот промежуток времени я много потерял в плане совершенствования своего мастерства, сказывался некоторый простой. Но после того как к власти пришел Гейдар Алиев, спорту начали уделять должное внимание, а мы начали проводить сборы и выезжать на соревнования.

Можно сказать, что для занятий прыжками в воду необходимо обладать смелостью?
Многие бросали тренировки, потому что их попросту брал страх, они не выдерживали психологического напряжения. Я тоже боялся, но старался делать все, что говорил мой тренер Бахтияр Агаханов. Знаете, без его присутствия в бассейне не удавалось даже делать некоторые сложные элементы.

То есть, ты остался в спорте благодаря наставнику?
Да. Просто он сыграл огромную роль в моем формировании, хотя я дважды решил «завязывать» после неудачных прыжков. Но остался именно благодаря его поддержке, так как Бахтияр муаллим верил в меня.

Насколько в индивидуальных видах велика взаимосвязь спортсмена и тренера?
В процессе тренировок между нами появлялось что-то родственное, напоминающее отношение отца с сыном. Просто я своему наставнику очень доверял, и это помогло в достижении результатов и оттачивании новых программ.

А какие ощущения переживаешь, когда стоишь на вышке или трамплине и готовишься полететь вниз?
Все зависит от сложности прыжка. Если он сложен, то переживаешь страх, думаешь о том, как бы не удариться. Если же элемент является «дежурным», то просто стараешься сделать его хорошо. Честно говоря, в такие моменты вообще ни о чем не думаешь, все движения делаются автоматически. Начинаешь прыгать и в течение секунды уже оказываешься внизу.

То есть, если ты боишься, то не стоит выходить на дорожку?
Я так не думаю, так как страх должен присутствовать. В противном случае, это просто ненормально, потому что такое бесстрашие толкает человека на ошибки. За самоуверенность можно дорогу поплатиться, ударившись о трамплин или вышку.

Тебе до сих пор страшно?
Честно говоря, уже давно не прыгал. Просто по завершении Олимпиады в Сиднее жизненные приоритеты несколько поменялись и надо было зарабатывать деньги, самоутверждаться в этой жизни не только как спортсмен. Хотя в 2001 году ездил на чемпионат мира, который стал, по сути, моим последним крупным стартом.

Не скучаешь по большой воде?
Очень скучаю. Порой даже вижу во сне, как прыгаю в воду и сам удивляюсь, насколько легко у меня все это получается. Я давно не тренируюсь, мучает ностальгия по соревнованиям, по миру, в котором я жил на протяжении четырнадцати – пятнадцати лет своей жизни. Такое впечатление, что сейчас я нахожусь в реальности, тогда как спорт – совершенно другое измерение.

И какова особенность твоего нынешнего мира?
Он отличается буквально всем. До того жил для себя, делал что хотел, а теперь приходится браться за некоторые вещи, которые не нравятся. Но в то же время их необходимо делать.

Как часто случается такое?
Все время (улыбается). Порой приходится вступать в противоречие со своим внутренним «я» и мне кажется, что я изменил свой внутренний голос в худшую сторону.

В чем особенность твоей нынешней деятельности – работы с детьми?
Я учу детей плавать, причем, около девяносто процентов моих подопечных являются иностранцами от трех и до двенадцати лет. Приезжая сюда, многие семьи из-за рубежа не торопятся отдавать своих чад в ту или иную секцию, присматриваются, наводят справки. Однако у меня сложилась хорошая репутация. Вообще, за рубежом водные виды считаются одними из наиболее популярных, именно им уделяется наибольшее внимание в семьях. И в семь лет там практически не найдешь человека, который не умел бы плавать.

Уже выработал свою методику подготовки?
У меня есть определенный опыт работы в этой сфере, но это никак не связано с моими выступлениями в программе по прыжкам в воду. Цель – просто научить ребят плавать, без прицела на профессиональный спорт, что тоже довольно сложно. Тем более, когда общаешься со своими подопечными на чужом тебе языке.

А что тяжелее - самому выступать или же тренировать?
Труднее второе, ведь ты общаешься с детьми, которых просто нельзя заставлять. Ответственность заключается в том, что родители требуют скорого результата от инструктора. Если во времена СССР ребенка приводили в секцию, где он в течение двух – трех месяцев постигал азы плавания, то теперь родители хотят видеть прогресс через десять уроков. Тяжело, но мне неизменно удается справиться с поставленной целью.

Нет желания поработать за рубежом?
Пока таких предложений не поступало. Но в дальнейшем хотелось бы вернуться в большой спорт, чтобы воспитывать своих учеников и гордится ими. Но не сейчас, потому что пока нет необходимых условий. Вот обещают построить здесь комплекс, отвечающий всем международным стандартам, тогда появится массовость.

Ты бывал во многих странах. В каком городе понравилось больше всего?
Не знаю почему, но очень привлекает Амстердам, где я выступал в свое время. Также по душе и австралийский городок Перт, в котором бы хотелось побывать еще раз.

Временами хочется отдохнуть от воды?
Бывает, иногда даже в бассейн идти не хочется. Но я понимаю, что это моя работа, которую необходимо выполнять на уровне. А как же иначе?

Значит, в выходные тебя на море не затащишь?
Наоборот, я люблю отдыхать на побережье, слышать шум прибоя, наблюдать за накатывающимися волнами. Однако свободного времени катастрофически не хватает, работаю даже по субботам и воскресеньям. Иногда, когда выдается свободное от работы время, я просто отсыпаюсь. Жесткого графика придерживаюсь уже в течение четырех – пяти лет, просто мне не хватает нагрузок, когда я простаиваю.

И как велики твои нагрузки?
Они должны быть как физическими, так и моральными, чтобы я непременно уставал. Потому что когда не выкладываюсь на все сто процентов, себя очень плохо чувствую.

Эмиль, сколько времени необходимо для воспитания прыгуна в воду?
Надо минимум пять – шесть лет, чтобы у ребенка начало что-то получаться. Через четыре года тренировок можно выставлять спортсмены на юношеские соревнования, оценить его потенциал. И все это с учетом благоприятных условий – наличия хорошего бассейна, квалифицированного тренера и многих других факторов.

Удается поддерживать связь со знаменитостями, вместе с которыми выступал на Олимпиаде? Например, с олимпийским призеров Дмитрием Саутиным?
Нет, я отдалился от большой воды. Но я уверен, что в дальнейшем, после окончательного вступления на тренерскую стезю, я их быстро восстановлю. Так что это не является большой проблемой, весь вопрос во времени.

Существует мнение, что из хорошего спортсмена не всегда получается классный наставник. Согласен?
Это правильно, но во всех правилах есть исключения. Без них не обходится. Просто я знаю, что работа с детьми получается, они меня слушаются, и я нахожу к ним подход.

По-твоему, как развиваются прыжки в воду сегодня, какова их специфика?
В течение четырех последних лет атлеты значительно прибавили, возможно, одна из причин кроется в подрастающей смене. Да и школа прыжков меняется, что лишний раз подтвердила и Олимпиада в Афинах, которая по составу участников оказалась как никогда сильной. Тем более Международная Федерация увеличила проходной балл на попадание на Игры, так что в Греции выступили исключительно лучшие из лучших. Появилось много более сложных прыжков, от чего соревнование только выиграло.

А не подумываешь вернуться на трамплин или вышку?
Это невозможно и, я бы даже сказал, нереально. Я могу лишь воспитать будущих спортсменов, тем более что есть такое желание. Хочу, чтобы прыжки в воду в Азербайджане возродились, вынашиваю идею открытия собственного комплекса. Но все это упирается в финансы.

И все-таки, насколько удалась карьера спортсмена?
Считаю, что мог бы добиться большего. После развала СССР упустил много времени, так как в те годы я мог бы отрабатывать куда более сложные прыжки. Но не сложилось. Однако у меня есть, чем гордиться, ведь я дважды выступал на Олимпиаде. А это дорогого стоит.

Заки ФЕЙЗУЛЛАЕВ

ДОСЬЕ AZERISPORT
Эмиль Джабраилов родился 17 января 1978 года. Окончил школу N225, после чего три года проучился в Физкультурном техникуме. Потом поступил в Государственную Физкультурную Академию, а в данный момент учится на четвертом курсе филиала Московского Государственного Социального Университета. Является мастером спорта СССР, призером чемпионата Союза среди вооруженных сил. Выигрывал турнир Гран-При в Голландии, становился бронзовым медалистом престижного старта во Франции. Неоднократно выходил в финал чемпионатов Европы, дважды участвовал на Олимпиаде – в 1996 году в Атланте и четыре года спустя в Сиднее.